35 лет “Джентльменам удачи”: пятерка курьезов фильма
В 1971 году на советские экраны вышло творение Александра Серого “Джентльмены удачи”, которое страна оперативно растащила на цитаты. Никого уже не осталось из четверки джентльменов — один за другим ушли из жизни исполнители главных ролей Евгений Леонов, Савелий Крамаров, Георгий Вицин, два года назад умер последний “джентльмен” — Раднэр Муратов, которого все знали по роли Василия Алибабаевича. Но до сих пор то и дело звучат в наших разговорах фразы “А в тюрьме сейчас ужин… макароны…”, “женский туфли хочу. Три штуки. Размер 42, 43, 45”, “лошадью ходи, лошадью”, “кушать подано. Садитесь жрать, пожалуйста!”, “Йес, Йес… ОБХС!”. Мы решили “пробежаться” по самым смешным или необычным моментам съемок и их закулисья.
Виктория Токарева рассказала, что тюремный сленг для картины “поставлял” отсидевший режиссер Александр Серый.
1. ПОЛЬЗА ТЮРЕМНОГО ПРОШЛОГО
Александр Серый, будущий режиссер гениального фильма, со студенческой скамьи загремел за решетку — приревновал невесту и отметелил соперника (кстати, возлюбленная дождалась своего голубоглазого Отелло. Они поженились, у них родилась дочь). Один из авторов сценария Георгий Данелия рассказывал об Александре: “Из-за своего ревнивого нрава Саша оказался в тюрьме. Ему дали 8 лет, но вышел он досрочно, через четыре года, не имея ни денег, ни работы. Мы с ним дружили, вместе учились еще на Высших режиссерских курсах, поэтому я ему предложил: пишу сценарий и становлюсь художественным руководителем картины, а снимает он. На том и порешили”. Вся блатная речь в картине появилась благодаря Александру Серому — пригодился его тюремный опыт. Плакаты, висевшие в камере: “На свободу — с чистой совестью”, “Запомни сам, скажи другому, что честный труд — дорога к дому”, а также воровской жаргон: “канай отсюда”, “пасть порву, моргалы выколю” — это все оттуда, из-за “колючки”. “Но про “мужика в пиджаке” (памятник Лермонтову) мы с Данелией сами придумали”, — говорит Виктория Токарева. Как рассказала Виктория Самуиловна, Серый виртуозно владел тюремным сленгом, фразочками, которые чудесно ложились в текст: “Но Данелия и сам не рос домашним мальчиком. Он тоже прекрасно знал уличный жаргон, так что его лепта в словарном запасе персонажей тоже есть”.
2. ВИЦИН НЕ ХОТЕЛ ВЫЛАЗИТЬ ИЗ “ЦЕМЕНТА”
Для съемок в машине с цементом долго не могли подобрать подходящий раствор. Как пишет газета “Версия”, Раднэр Муратов рассказывал: “Наступил день, когда нас стали туда опускать. Подкатила цистерна с обыкновенной хлебной закваской, подкрашенной зелёной луковой эссенцией. Состав был такой терпкий, липкий… Вылезли мы после съёмок из этого раствора и быстрее мыться, кое-как от себя отскребли его. Смотрим, а Вицина и нет. Оказалось, что он продолжает сидеть в цистерне, потому что узнал, что этот состав на 23 лекарственных травах и на 15 лет продлевает молодость”.
3. ВЕРБЛЮДА БОРИСА ИГРАЛ ДРЕССИРОВЩИК
При съемках кадра, где Леонов едет на верблюде, у Евгения Павловича никак не получалось взгромоздиться на верблюда Бориса. Тогда Александр Серый нашел оригинальное решение: предложил дрессировщику посадить себе на плечи актера, спрятаться за верблюда и шагать с ним рядышком, синхронно.
4. КРАМАРОВА НЕ МОГЛИ СНИМАТЬ — ВСЕ РЖАЛИ
Савелий Крамаров бесподобно сыграл уголовника Косого. Слушать его “А Гаврила Петрович по фене ругается. А он еще губной помадой на зеркале голую женщину нарисовал. Автомашину куплю с магнитофоном, пошью костюм с отливом, и — в Ялту” съемочная группа не могла, приходилось делать кучу дублей, поскольку люди не выдерживали и открыто начинали трястись в конвульсиях прямо в кадре. Олег Видов вспоминал: “Работа в фильме “Джентльмены удачи” была мучительно тяжелой для меня. Когда я играл таксиста, Савелий Крамаров сидел справа от меня и произносил свой текст. А я не мог сдержать смеха. Режиссер командовал: “Повернись и говори с человеком!” А я не мог! У меня слезы текли от смеха, и все смеялись”
5. “ЖЕНА ДАНЕЛИИ РЕВНОВАЛА ПРЯМО В КАДРЕ”
“Самым приятным во всей этой истории с написанием сценария к “Джентльменам…” была наша с Данелией влюбленность. Он мне ужа-а-а-асно нравился! И он в меня влюбился. А ведь у меня был маленький ребенок, муж…, — рассказала “Сегодня” Виктория Токарева. — Расстановка сил была такая: мне 28 лет, Данелии — 36, жене его, Любе Соколовой, — 46. Она все замечала, но была хорошим человеком, для нас каждый день готовила обеды, когда мы писали сценарий. Она жарила индюшку и всегда спрашивала, какое мясо я буду— белое или черное? Я думала, что белое — лучше, поэтому всегда говорила: “Черное-черное”. Потом выяснилось, что белое — это грудинка, а черное — ноги и именно они самые-самые вкусные. У Данелии глаза горели, он даже сам мне иногда эту индюшку жарил. И жена закрывала на это глаза. А я не замечала тогда, что ей неприятно, заливалась колокольчиком, смеялась. Нам было жутко весело, и это видно по картине, она этот заряд любви от нас получила. Но есть в картине кадр, где Любка играет директора детсада, когда они ей батареи грузят, помните? Так вот там она так грустно вздыхает в кадре, ужасно! Не очень ей нравилось сниматься, я думаю. Наверное, она еще немножечко продолжала нас ревновать… После Данелии в режиссеров я больше не влюблялась”.
[ оригинал ]
